06.12.2020 - Феномены психической жизни в волшебных сказках и мифах древних славян.

Один из самых сложных, вызывающих сильнейшую тревогу, процессов человеческой психе – сепарация-индивидуация, сопровождающая развитие человека и вызывающая сепарационную тревогу, производной от которой является страх смерти. Сепарационная тревога находится в своих наивысших значениях в разные сепарационные периоды в развитии человека: при рождении (физическое отделение от матери; в возрасте 3-6 лет – психологическое «рождение» ребенка, утверждение его «Я», отличного от «Я» матери; 12-18 лет – подростковая сепарация от обоих родителей, неразрывно связанная с процессом индивидуации; кризис 40-45 лет – начало процессов подведения жизненных итогов и сепарации повзрослевших детей; и собственно смерть человека – конечная сепарация, разделение психе (души) и тела. Кроме того, сепарационная тревога сопровождает нас во все периоды жизни, когда происходит «переход», и связана с трансформацией любого рода, которая воспринимается как жизненный кризис, или даже не воспринимается таковым: развод супругов, перемена места жительства, окончание учебного заведения, смена места работы, тяжелое жизнеугрожающее заболевание, кардинальное изменение образа жизни и пр. В эти периоды отчетливо актуализируется страх смерти и возникает потребность психики в переработке этого страха.

В наши дни, когда тревога и страх смерти возникли и существуют массово в коллективном и индивидуальном сознании, во-первых, в связи с массовым отрицанием смерти в общественном сознании, во-вторых, в связи с реальной угрозой от нового вируса Ковид-19, чрезвычайно полезно и детям и взрослым обращаться к целительным силам русского народного творчества, ассимилировавшего коллективный психический опыт нашей славянской цивилизации.

В представлениях древних славян мир казался им похожим на большое яйцо, в мифологии многих соседних и родственных народов это яйцо было снесено "космической птицей". Вспоминаете известнейшую русскую народную сказку – о курочке Рябе? «Жили-были Дед да Баба, да была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко, да не простое, а золотое!»

Мало кто догадывается, что Курочка Ряба олицетворяет прародительницу мира, Великую Богиню, а прообразом снесенного ею золотого яичка является Космическое яйцо, символизирующее всю Вселенную. Древние арии представляли Мировое яйцо золотым. Согласно ведийским текстам Космическое (золотое) яйцо являлось местом обитания Верховного божества, творца-прародителя мира. Образовалось оно в результате истечения мужского семени в первичный океан. В русской сказке мифологические детали практически отсутствуют, но она сохранила образ божественной птицы, создавшей мир, символом которого является золотое яйцо. Имя божественной птицы – Ряба, что соответствует имени Великой богини Р(е)я-ба(ба). Славяноведы пишут, что в древности у индоевропейских народов слова «баба» и «бог» («богиня») использовались как синонимы. Таким образом, сказка о курочке Рябе – это сказка о сотворении мира и о конце света, о рождении и смерти, о вечном философском вопросе: что первично, курица или яйцо? Однако для наших предков смерть вовсе не была синонимом конца, а, скорее, началом нового цикла, рождением. Иными словами, чтобы что-то родилось, нужно что-то разрушить. И этот цикл «смерть-возрождение» мы видим в небольшой, всем известной, народной сказке о курочке Рябе.

Рождение и смерть в природе – явления неразделимые, они не могут существовать одно без другого, как добро и зло, как «инь» и «янь» в Китайской философии, представляющих также единство и борьбу противоположностей, при нарушении баланса между которыми, нарушается вселенское равновесие. Рождение возможно только в результате смерти, как мир, который возник из хаоса.  Это прекрасно ощущали жившие в единстве с природой древнейшие создатели мифологических образов. В Евангелии по этому поводу сказано: «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода». Описывая воззрения сельских женщин из Белорусского Полесья в книге «Антропология женского тела в славянской традиции» (2001), Г. Кабакова показывает, что роды там воспринимаются как мистическая смерть, в результате которой на месте беременной женщины появляются два новых существа – мать и дитя. 

            Единство рождения и смерти предстает нам в известном сказочном образе – Марья Моревна (девица Синеглазка, Царь-девица, Белая Лебедь) или Марена. Марья Моревна обладает большой колдовской силой, и даже смогла заковать в цепи Кощея Бессмертного, чья смерть, как мы помним, также находится в яйце.  Она красива, обладает не только мудростью и магическими способностями, но и невероятной физической силой, которая, как правило, свойственна сказочным героям мужского пола. Её должен добыть и взять себе в жёны главный герой сказки – Иван-царевич. В волшебных сказках Марья Моревна выступает также под именами Марьи-царевны, Василисы или Елены Премудрой, Елены Прекрасной и пр. В честь Марьи Моревны и Ивана названы прекрасные полевые цветы, обладающие целебной силой, Иван да Марья.

Славянская легенда гласит, что Марене так приглянулся Дажьбог, сын бога грозы Перуна, что она решила его приворожить. Марена закляла его и поселила в его сердце любовную тоску. В то время к Марене сватался Кащей, но Дажьбог так влюбился в Марену, что решил отбить ее у соперника. Однако Марена не собиралась становиться женой Дажьбога. Замуж она хотела только за Кащея, ибо он был знатного рода — сын Вия и Матери Сырой Земли, внук самого Черного Змея. А Дажьбог - всего-то сын русалки (богини низшего порядка, по славянской мифологии) и, правда, бога Перуна. Она предложила Дажьбогу выпить заговоренный мед. Как только Дажьбог его выпил, у него на голове заветвились рога, и Дажьбог обратился в Златорогого Оленя. Об этом событии люди вспоминают в середине лета, в день Медового Спаса. «Не стучит, не гремит копытами, а каленой стрелою летит Олень! У Оленя копыта серебряные, у Оленя рога — красна золота! — Ты куда летишь, молодой Олень? — Я бегу, я лечу ко речной воде...Нужно в воду Оленю копытом ступить, тем копытом серебряным воду студить.» Образы златорогого оленя мы видим в русских народных сказках, в сказке Бажова про Серебряное копытце. В наши дни он также представлен в известной всем песне «Осенью, в дождливый серый день, проскакал по городу олень. Он летел по гулкой мостовой, рыжим лесом, пущеной стрелой…» Марена обратила Златорогого Оленя обратно в Дажьбога только после того, как грозный отец его Перун пригрозил испепелить ее молнией. Увидев Дажьбога, Марена опять полюбила его и вышла за него замуж. После свадьбы Марену похитил у Дажьбога вечный его соперник Кащей. Дажьбог пустился в погоню за похитителем, но Марена и Кащей всякий раз обманывали его — сбрасывали в Пекло, обращали в Камень… И тогда Дажьбог, дабы победить Кащея-Чернобога, добыл Золотое Яйцо, в котором была заключена Смерть Кащея, и расколол его. В тот же час нарушилось равновесие в мире, поскольку, освободив мир от скверны, Дажьбог порушил целостность Вселенной. В яйце (Вселенной) были и сам Дажьбог, и Мара, и Кащей, и все сущее. Ибо без Смерти нет и Жизни. Песни о Дажьбоге, Марене и Кащее воссозданы на основе былин о Добрыне и Марийке Кайдаловне, Потыке и Марье Белой Лебеди, а также сказок об Иване-Царевиче и Марье Моревне и иных.

Марья Моревна – персонаж, который воплотил в себе все: и смерть, и возрождение к жизни. Ее образ вместил в себя как образ славянской богини смерти,  зимы и ночи, так и образ весны и возрождения. Ее имя родственно со словами: мрак (морок, мор – повальная болезнь, мора – тьма, марать, мары – носилки для покойников, мара – призрак, нечистый дух и т. д.). С этой стороны Мара являлась олицетворением прихода зимы, природного увядания (сна) и самой смерти. Но поскольку смерть у древних славян была началом жизни, то и сама Мара оказалась тесно связанной с последующим после зимы воскрешением природы и наступлением весны. Не будь ее, не было бы и следующего жизненного витка.

В славянской мифологии Марена известна еще как богиня, связанная с сезонными ритуалами умирания и воскресения природы, а также с ритуалами вызывания дождя и наступления весны, оживления Солнца.  Образ Марены  - это образ Ма(тери) земли.  Марену почитали как богиню производительных сил земли, произрастания и созревания злаков, богиню материнства и брака.

Образ Марены мы встречаем в праздновании Масленицы. В дохристианскую пору масленичные обряды были приурочены к весеннему равноденствию, которое считалось началом нового года. В весенних обрядах западных славян Мареной называлось соломенное чучело, которое топили, разрывали на части или сжигали. Сожжение чучела символизировало уничтожение всего старого и освобождение места для нового. Подобный обряд должен был обеспечить урожай, как смерть обеспечивает рождение новой жизни. Утверждение «нового мира» демонстрировали обрядовые состязания (кулачные бои, взятие снежного городка). Масленичные гуляния повсеместно сопровождались разведением костров и ритуальными прыжками через огонь. Во время праздничного ритуала проводов весны в некоторых областях роль Марьи играла Костро-Ма – «Ма(ть) Костра». Сгорали в огне земные воплощения Богини, но сама богиня весны возрождалась к жизни, оставаясь бессмертной и вечно юной. Прожив отведенный ей срок, богиня весны с наступлением лета уходила в мир теней. В некоторых областях похороны богини весны приурочивались ко дню летнего солнцестояния (дню Ивана Купала). Центральным актом купальского обряда является символическое уничтожение (чаще всего сжигание) чучела богини, в этот раз носящего имена – Купала, Мара, Марина, Ульяна, Катерина, Ведьма. Иногда носили по селу украшенное деревце – березку, вербу или сосенку или украшали растущее деревце, укрепляли на его верхушке чучело, колесо, солому, цветы и раскладывали вокруг него костер. Особое место в купальских обрядах занимают венки, в которые наряжались девушки. В ходе праздника они использовали их для гадания, а потом бросали в костер, в воду или разрывали на части. Но нередко купальские венки сохранялись и использовались для лечения или магических действий. Среди сжигавшихся бытовых предметов чаще всего использовалось колесо, которое символизировало солнце. Купала в Малой Азии носила имя Кибелы или Великой Белы, культ которой был распространен во II–I тыс. до н. э. и которая отождествлялась с греческой Реей или русской Марьей – Мареной, она же Р(е)я-Ба(ба).

Еще одно воплощение Марены – богиня (баба) Яра, или баба Яга. В некоторых сказках баба Яга считается матерью Марьи Маревны. Баба Яга – очень сложный сказочный персонаж, который предстает перед нами в разных обличиях, и, в первую очередь, ведьмы-ведуньи, которая может посадить ребенка на лопату и отправить в печь – обряды «перепекания» детей сохранились и до наших дней в некоторых областях и используются как исцеляющие от хвори и серьезных недугов. А образ печи, так широко представленный в русских народных сказках, это образ «хорошей» матери, которая может согреть, успокоить, накормить. Баба Яга – неизменный образ проводника при переходах из одного царства в другое, встречается на пути Ивана-царевича, и если он оказывается готов к индивидуации-сепарации, она снабжает его клубочком, который приведет его в царство Кощея, поможет встретить свою суженую и из Иванушки-дурачка превратиться в героя, «получив царство в придачу». В сказке «Царь-девица» главный герой едет на край света, чтобы найти Марью-Красу и привезти ее домой. Он трижды проезжает мимо избушки бабы-Яги. Вращающаяся избушка на курьих ножках (вспомним об образе Великой Богини в птичьем обличии - Рябе, родившей золотое космическое яйцо), когда герой произносит волшебные слова, поворачивается к нему передом, а к лесу задом. В ней он видит бабу-Ягу, которая задает вопрос: «Волей или неволей, дитятко?», таким образом обращаясь к Ивану как к дитя неразумному, а если ей удастся низвести его до уровня инфантильной беспомощности, то это лишит его силы, сделает снова маленьким мальчиком, которым она прекрасно поужинает. Но Иван с ней на одном уровне: «Молчать, старая ведьма! Как смеешь спрашивать героя! Напои да накорми меня, и дай мне выспаться, или я снесу твою голову…!» Тут баба Яга становится очень доброй и кроткой, накрывает ему стол, стелет постель и на утро рассказывает, как ему дальше быть. Таким образом, наш герой Иван готов к сепарации-индивидуации, может позволить себе разозлиться на «плохую» мать, обратиться за советом к «хорошей» матери и предъявить себя ей как способного к взрослой ответственной жизни и принятию самостоятельных решений. В крошечных диалогах русских сказок решаются главные проблемы добра и зла, индивидуации и сепарации.

Есть у Марены и зимнее, мужское воплощение, каким является герой самого популярного праздника в году – Дед Мор(оз), Мор(озко) – бог зимы и холодов. В славянских преданиях морозы отождествлялись с бурными зимними ветрами, стужей, смертью. Накануне Рождества Морозку кликали: «Мороз, Мороз! Приходи кисель есть! Мороз, Мороз! Не бей наш овес, лен да конопли в землю вколати!» В то же время Дед Мороз – самый любимый персонаж при праздновании Нового Года, именно он приносит подарки детям и встречается с такой радостью и детьми, и взрослыми.

Мы с Вами немного прикоснулись к многоликости образа Великой Богини у древних Славян, представленной Мареной, Бабой Ягой и другими персонажами, символизирующими единство и борьбу противоположных сил, баланс жизни и смерти. И это единство способно проникать настолько глубоко, насколько оно может придать такое же ощущение индивиду. Когда  цивилизация находится в состоянии дисбаланса, можно заметить обособление людей, как было в дохристианскую эпоху. К.Г. Юнг писал, что именно «с подъемом христианства культура всего человечества снова стала единой, по крайней мере, судя по ее внешнему выражению».

В наши дни, когда традиционные ценности чрезвычайно утратили былую мощь, а обособление людей настолько велико, что даже в пределах одной семьи, не говоря уже о микро- и макросоциальной общности мы вынуждены отдаляться, держать «социальную дистанцию», заменять самое ценное, что присуще человеку,  - общение на онлайн суррогаты, к нам на помощь приходят волшебные сказки, мифы, религиозные таинства, создающие невидимые скрепы с коллективным бессознательным или Богом, и этот божественный клубок, щедро подаренный Великой Богиней герою в волшебных сказках, становится основным ресурсом человека в тяжелые периоды трансформации и возросшей сепарационной тревоги. Читайте русские народные сказки и не болейте!

 Гусева М.А., клинический психолог, детский и взрослый аналитический психолог, руководитель семейного реабилитационного клуба «Липки» ЦТ «На Вадковском»